Их расстреляли на рассвете

Когда ещё белела могла,

Там были женщины и дети

И эта девочка была.

Сперва велели им раздеться,

Затем к обрыву стать спиной,

И вдруг раздался голос детский

Наивный, чистый и живой:

"Чулочки тоже снять мне,дядя? "

Не упрекая, не браня,

Смотрели прямо в душу глядя

Трёхлетней девочки глаза.

"Чулочки... тоже...?"

И смятеньем эсесовец объят.

Рука сама собой в волнении

Вдруг опускает автомат.

И снова скован взглядом детским,

И кажется, что в землю врос.

"Глаза, как у моей дочурки "-

В смятении смутном произнес,

Овеянный невольной дрожью.

Нет! Он убить её не сможет,

Но дал он очередь спеша....

Упала девочка в чулочках,

Снять не успела, не смогла .

Солдат,солдат, а если б дочка

Твоя вот здесь бы так легла,

И это маленькое сердце

Пробито пулею твоей.

Ты - человек, не просто немец,

Ты - страшный зверь среди людей.

Шагал эсесовец упрямо,

Шагал ,не подымая глаз .

Впервые может эта дума

В мозгу отравленном зажглась,

И снова взгляд светился детский,

И снова слышится опять,

И не забудется навеки

"ЧУЛОЧКИ ,ДЯДЯ, ТОЖЕ СНЯТЬ?"