Г. Сысолятин

"Баллада о хирурге".

Сосредоточен, носат, как грач,

С лицом закрытым повязкой белой, Долбил мне череп немецкий врач Хирург учёный, хирург умелый.

Я помню всё, я ничком лежал,

Меня наркозом не усыпляли,

Лишь руки мне санитар держал

Наш - сибиряк курчанин Валя.

Он, как и я, всю прошел войну,

Мы и на Одере были вместе.

Хирург немецкий у нас в плену,

И держит скальпель - немного ль чести.

Снаряд бризантный меня пригрел, Вогнал под череп мне два осколка.

Я обезножил оцепенел, а с этим немцам и в рай недолго.

А я так молод, так жить хочу,

Мне б поклониться родному краю.

Хирургу вражескому кричу:

"Не дверяю, не доверяю!"

Но шепчет Валя: " Не будь дурной!

Он - перебежчик, он сам нам сдался, А фильм, ты помнишь перед войной,

" Профессор Мамлок" фильм назывался?"

А тот долбит и долбит мне кость,

Да цедит изредка: "руиг кранке..." Достал осколок и меха ость -

Клочок армейской моей ушанки.

Мне Куренчанин о том шепнул Добавив строго:" Молчи и точка"

Потом в ушах прекратился гул и слышу:

"Ви родился в сорочка".

Меня в носилки опять кладут,

На ранее - шапкой - бинты и вата.

Носатый немец смеётся: "гут! ",

А с ним смеётся земляк мой Валя.

"Ты что же, Валя, простить готов,

кричу не сдерживая досады.

Ему и Брест наш, и наш Ростов и Ленинграда весь ад блокады?"

"Он не из тех" - спорит мой земляк,

"Антифашист - этот самый герман.

А немец понял, и сжал кулак,

Сказал:" Рот Фронт", и добавил "тельман".

Вот всё, что помню об этом дне. Потом на "дугласе" мы летели,

Потом очнулся как бы на дне,

На чистой госпитальной постели. Узнал, что город зовётся Згеж.

После Германии снова - Польша.

А где же Валя? И немец где ж?

Ужели их не увижу больше.

Смотрел мне рану хирург другой.

Разбинтовал и сказал: "Порядок"

И я почувствовал стыд такой,

Что сам себе показался гадок.

Тому ли в детстве учила мать?..

И пусть спаситель мой был оттуда Как мог я черствостью отвечать

На им содеянное, за чудо!

С такой пробоиной, а живу.

Сказали: "Выпишем к первомаю. Домой отправим через Москву"

А я про немца врачей пытаю:

"Быть может знаете как зовут?" Врачи не знали, врачи молчали.

И так возник он, "профессор гут",

Из госпитальной моей печали. Возник, всезнающий и всемогущ,

Тем поразив персонал санбата,

Что от маячащий райских кущ

Отвёл молоденького комбата.

Живу. И годы своё берут.

Уже и волосы стали сивы...

Есть где-то старый "профессор Гут", Ему всегда говорю спасибо.