Отрывок из повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие» 

Рита знала, что рана ее смертельна и что умирать ей придется долго и трудно. Пока боли почти не 

было, только все сильнее пекло в животе и хотелось пить. Но пить было нельзя, и Рита просто 

мочила в лужице тряпочку и прикладывала к губам.Васков спрятал ее под еловым выворотнем, 

забросал ветками и ушел. По тому времени еще стреляли, но вскоре все вдруг затихло, и Рита 

заплакала. Плакала беззвучно, без вздохов, просто по лицу текли слезы, она поняла, что Женьки 

больше нет.А потом и слезы пропали. Отступили перед тем огромным, что стояло сейчас перед 

нею, с чем нужно было разобраться, к чему следовало подготовиться. Холодная черная бездна 

распахивалась у ее ног, и Рита мужественно и сурово смотрела в нее. Вскоре вернулся Васков. 

Разбросал ветки, молча сел рядом, обхватив раненую руку и покачиваясь. 

— Женя погибла? 

Он кивнул. Потом сказал: 

— Мешков наших нет. Ни мешков, ни винтовок. Либо с собой унесли, либо спрятали где. 

— Женя сразу... умерла? 

— Сразу, — сказал он, и она почувствовала, что сказал он неправду. — Они ушли. За 

взрывчаткой, видно... — Он поймал ее тусклый, все понимающий взгляд, выкрикнул вдруг: — Не 

победили они нас, понимаешь? Я еще живой, меня еще повалить надо!.. 

Он замолчал, стиснув зубы. Закачался, баюкая раненую руку. 

— Болит? 

— Здесь у меня болит, — он ткнул в грудь. — Здесь свербит, Рита. Так свербит!.. Положил ведь я 

вас, всех пятерых положил, а за что? За десяток фрицев? 

— Ну, зачем так... Все же понятно, война. 

— Пока война, понятно. А потом, когда мир будет? Будет понятно, почему вам умирать 

приходилось? Почему я фрицев этих дальше не пустил, почему такое решение принял? Что 

ответить, когда спросят что ж это вы, мужики, мам наших от пуль защитить не могли? Что ж это 

вы со смертью их оженили, а сами целенькие? Дорогу Кировскую берегли да Беломорский канал? 

Да там ведь тоже, поди, охрана, там ведь людишек куда больше, чем пятеро девчат да старшина с 

наганом.. 

— Не надо, — тихо сказала она. — Родина ведь не с каналов начинается. Совсем не оттуда. А мы 

ее защищали. Сначала ее, а уж погом — канал. 

— Да... — Васков тяжело вздохнул, помолчал. — Ты полежи покуда, я вокруг погляжу. А то 

наткнутся — и концы нам. — Он достал наган, зачем-то старательно обтер его рукавом. — 

Возьми. Два патрона, правда, осталось, но все-таки спокойнее с ним. — Погоди. — Рита глядела 

куда-то мимо его лица, в перекрытое ветвями небо. — Помнишь, на немцев я у разъезда 

наткнулась? Я тогда к маме в город бегала. Сыночек у меня там, три годика. Аликом зовут, 

Альбертом. Мама больна очень, долго не проживет, а отец мой без вести пропал