Их расстреляли на рассвете, когда еще белела мгла. Там были женщины и дети и это девочка была. Сперва велели всем раздеться, а после встать ко рву спиной,но прозвучал вдруг голос детский. Наивный, чистый и живой: "Чулочки тоже снять мне,дядя?" - не упрекая, не грозя

Смотрели, словно в душу глядя

Трехлетней девочки глаза.

"Чулочки тоже !"

И смятением на миг эсэсовец объят.

Рука сама собой в мгновение вдруг опускает автомат.

Овеян он невольный дрожью, проснулась в ужасе душа.

Нет!Он убить её не может, но дал он очередь спеша.

Упала девочка в чулочках. Снять не успела, не смогла.

Солдат, солдат! Чтоб если б дочка твоя вот так же здесь легла? И это маленькое сердце пробито пулею твоей!

Ты- человек , не просто немец!

Или ты зверь среди людей?!

...Шагал эсэсовец угрюмо к заре,не поднимая глаз.Впервые может эта дума

В мозгу отравленном зажглась.

И всюду взгляд светился синий,

И всюду слышалось опять

И не забудется поныне: "Чулочки, дядя, тоже снять? "