Их расстреляли на рассвете когда еще белела мгла, там были женщины и дети и эта девочка была, сперва велели всем раздеться, затем к обрыву встать спиной, но вдруг раздался голос детский, наивный, чистый и живой.

" чулочки тоже снять мне дядя?"

Не упрекая,не браня,смотрели словно в душу глядя,трёхлетней девочки глаза.

"Чулочки тоже?"

И смятеньем эсесовец объят. Рука сама собой в волнении вдруг опускает автомат. И снова скован взглядом детским, И кажется, что в землю врос.

"Глаза,как у моей Утины"

В смятении смутном произнёс. Овеянный невольный дрожью. Нет! Он убить её не сможет. Но дал он очередь спеша....

Упала девочка в чулочках, снять Не успела, не смогла. Солдат, солдат, А если бы дочка, твоя вот здесь бы так легла, и это маленькое сердце, пробитый пулей у твоей, ты человек не просто не имеет, то страшный зверь среди людей.

Шагал эсэсовец упряма, шагал не поднимая глаз, впервые Может это Дума сознание отравленным зажглась, И снова взгляд светился детский, и снова слышится опять. И не забудется навеки

"Чулочки,дядя,тоже снять?"