Машенька, связистка, умирала 

На руках беспомощных моих. 

А в окопе пахло снегом талым, 

И налет артиллерийский стих. 

Из санроты не было повозки, 

Чью-то мать наш фельдшер величал. 

…О, погон измятые полоски 

На худых девчоночьих плечах! 

И лицо — родное, восковое, 

Под чалмой намокшего бинта!.. 

Прошипел снаряд над головою, 

Черный столб взметнулся у куста… 

Девочка в шинели уходила 

От войны, от жизни, от меня. 

Снова рыть в безмолвии могилу, 

Комьями замерзшими звеня… 

Подожди меня немного, Маша! 

Мне ведь тоже уцелеть навряд… 

Поклялась тогда я дружбой нашей: 

Если только возвращусь назад, 

Если это совершится чудо, 

То до смерти, до последних дней, 

Стану я всегда, везде и всюду 

Болью строк напоминать о ней — 

Девочке, что тихо умирала 

На руках беспомощных моих. 

И запахнет фронтом — снегом талым, 

Кровью и пожарами мой стих. 

Только мы — однополчане павших, 

Их, безмолвных, воскресить вольны. 

Я не дам тебе исчезнуть, Маша, — 

Песней 

возвратишься ты с войны!