Девять страничек. Страшные строчки.

Нет запятых. Только черные точки.

«Умерли все». Что поделать? Блокада.

Голод уносит людей Ленинграда.

Жутко и тихо в промерзшей квартире.

Кажется, радости нет больше в мире.

Если бы хлебушка всем по кусочку,

Может, короче дневник был на строчку.

Маму и бабушку голод унес.

Нет больше силы. И нет больше слез.

Умерли дяди, сестренка и брат

Смертью голодной. Пустел Ленинград.

Пусто в квартире. В живых – только Таня.

В маленьком сердце – столько страданья.

«Умерли все». Никого больше нет.

Девочке Тане – одиннадцать

Я расскажу вам, что было потом.

Эвакуация, хлеб и детдом,

Где после голода, всех испытаний

Выжили все. Умерла только Таня.

Девочки нет. Но остался дневник –

Детского сердца слезы и крик.

Дети мечтали о корочке хлеба,

Дети боялись военного неба.

Этот дневник на процессе Нюрнбергском

Был документом страшным и веским.

Плакали люди, строчки читая.

Плакали люди, фашизм проклиная.

Танин дневник – это боль Ленинграда.

Но прочитать его каждому надо.

Словно кричит за страницей страница:

«Вновь не должно это все повторится!»

Илья Малышев

газета «Пионерская правда» №74-1989г