Выбежала девочка из дома

Маленькая, в мамином платке,

Старенькие валенки знакомо

Весело блестели вдалеке.

Куклу на салазках покатала…

С чёрною собачкой у ворот

Долго по-ребячьи лопотала,

Рукавички ей совала в рот.

Бегала то к дому, то к сараю

И шептала. Прячась за крыльцо:

-Я с тобой собачка, не играю,

Ты чего слюнявишь мне лицо?

Топала по тропке возле дома,

Щёчки на морозе расцвели…

Вдруг, хрустя по снегу незнакомо,

Злые люди к дому подошли.

Вытащили всё, что в доме было,

Даже карандашик и тетрадь -

Ту, в которой девочка любила

Ласточек для мамы рисовать.

Вынесли подушки и корзины,

Свёрток детских трусиков цветных,

И такие были образины

Лютые и жадные у них.

Разбросали карточки по дому,

Снимки, что в альбомах берегли,

И потом зажжённую солому

Равнодушно к двери поднесли…

Зазвенели выбитые рамы.

Полыхнуло пламя через край.

И раздался хриплый голос мамы:

- Доченька, любимая, прощай!

Чёрным дымом крыша вся покрылась,

Вспыхнул клён, что рос невдалеке.

Губки задрожали, покатилась

Крохотная слёзка по щеке.

Мамочка. Любимая, родная!

Посмотри, сейчас расправлюсь я

С этим, на котором шерстяная

Вязаная кофточка твоя.

Кулачишки маленькие сжала -

Сердце быстро прыгнуло в груди,-

К рыжему фашисту подбежала

И сказала звонко: - Уходи!

Был он длинный, грязный и плечистый,

Был он молод, жаден и жесток.

И сорвал он с девочки пушистый,

Тёплый, мамин, ласковый платок.

Волосёнки ветром растрепало.

Слёзы стыли возле самых век.

Треснул, выстрел-девочка упала

Личиком курносым прямо в снег.

В это утро мы в окопах были,

А потом рванулись точно в срок

И атакой яростной отбили

Небольшой районный городок.