Мне казалось, я помню всё это:
  сорок первый, жаркое лето,
  и мальчишек живых, невредимых,
  не вернувшихся с фронта, 
  родимых.

  Мне казалось, я помню всё это:
  лай собак, заключённых, и гетто,
  грязь бараков, надрывные стоны,
  и конвейером эшелоны.
  И немецкую ругань и хохот,
  и стрельбы нескончаемый грохот,
  денно - нощно дымящие печи,
  обречённых поникшие плечи.
  
  Гололёд. И замёрзшие трупы.
  Хлеб по карточкам. 
  Изредка крупы.
  
  Без воды, без еды и без света,
  от рассвета и вновь до рассвета
  чётко помня: ни шагу назад,
  выживал, как умел, Ленинград.
  И горела Хатынь живою,
  повязав всех единой судьбою.
  И кричали от ужаса дети,
  задыхаясь в объятиях смерти.

  Двадцать шесть миллионов погибших.
  Двадцать шесть - за пять лет... 
  не доживших...
  и не встретивших день Победы.
  И девятого мая деды, 
  тяжело ступая ногами,
  надевают пиджак с орденами,
  и идут на парад ветеранов.
  День Победы - один 
  во всех странах.