Марк Гроссман

Баллада об уральском танке

Носились истребители за тучей.

Кипела Волга. Мертвый плыл паром…

Горбатый, ощетиненный, гремучий

Немецкий танк поднялся над Бугром.

Он пол-Европы траками пометил,

Броней сметал он все перед собой.

И вот стоит у Волги на рассвете

От вмятин и пробоин весь рябой.

Еще мгновенье – и на этом танке

Опустят люк. Рванется танк, дрожа.

Начнут полосовать его болванки

Сосновое покрытье блиндажа.

Еще мгновенье…

Но в раскатах грома,

Стоявшая в укрытье до сих пор,

Рванулась из-за рухнувшего дома

Уральская машина на бугор.

Снаряд провыл. И край у башни выгрыз.

Но шел наш танк по прежнему пути.

И понял враг: не уклониться «тигру»

От лобовой атаки не уйти.

Они сцепились, траками сверкая,

Сшибая бронированные лбы.

И разошлись. И. круг опять смыкая,

Сошлись. И оба встали на дыбы.

…Мы шли вперед знакомыми местами,

Оставив на высоком берегу

Машину с опаленными крестами,

С оборванными траками в снегу.

А рядом с нами, медленно и грозно,

 Весь в ранах и рубцах, без тягача,

Шел танк уральский по земле морозной,

Магнитогорской сталью грохоча.

В пути спросил один солдат другого:

- Ты, кажется, с Урала, побратим?

И руку он потряс ему без слова.

И все без слов понятно было им.

Сталинград – Котельниково, 1942

За трудовую доблесть, 1971, 23 окт.