ЕГОР ПАРФЁНОВ

На Курской дуге

Июль.. Сорок третий...

                 Кровавый рассвет.

На Курской дуге

                 тишины больше нет.

Дрожала земля

                 и в дыму небосвод –

По Брянскому фронту

                 сраженье идёт.

Сухиничи – город

                 пылал вдалеке,

 Багрянцем огни

                 отражались в реке.

Горели деревни,

                 горел бурелом,

Фашистские танки

                 пошли напролом.

Шли «тигры»,

                 моторами громко рыча,

За ними пехота,

                 как тля – саранча.

Пытались к высотке

                 прорваться нахрапом,

Но там батареей

                 командовал Храпов.

Комбат – миномётчик

                 не раз под огнём

Громил оккупантов

                 и ночью и днём.

Он точно прицелы

                 поставил на цель.

Пошла круговертью

                 стальная метель.

Вокруг бушевала

                 стальная пурга,

Пудовые мины

                 разили врага.

Кругом ад кромешный

                 и ранен комбат,

Но он отказался

                 идти в медсанбат.

И слышится снова

                 команда «Огонь!»

А вся батарея –

              как вздыбленный конь.

***

Зенитки всё бьют,

             отражая налёт.

Вот рухнул с крестами

             вблизи самолёт.

И снова усилился

             битвы накал.

Уверенно Панченко

             сел за штурвал.

И только рассвет

             лишь забрезжил едва,

Он в небо взлетел

             с эскадрильей «ИЛ – 2».

Штурмует фашистские

             цепи вразнос,

Опять штурмовик

             задирает свой нос.

И снова он входит

             в крутое пике,

На головы – бомбы,

             домой – налегке.

ЭРэСы, стремглав,

             устремляются в цель,

И «тигры», как будто,

             садятся на мель.

Фашисты в зенит

             не жалели огня,

Но крепко его

             защищала броня.

А Панченко, Храпов –

             мои земляки.

Им было по 20,

             в бою «старики».

Теперь они старше,

             ведь время течёт.

А в Губкине им –

            уваженье, почёт.

И небо над нами

            опять голубое –

Но только не все

            возвратились из боя.