Занесённый в графу с аккуратностью чисто немецкой, он на складе лежал среди обуви взрослой и детской. Его номер по книге: ‘’Три тысячи двести девятый’’. ‘’Обувь детская. Ношена. Правый ботинок. С заплатой...’’ Кто чинил его? Где? В Мелитополе? В Кракове? В Вене? Кто носил его? Владек? Или русская девочка Женя?.. Как попал он сюда, в этот склад, в этот список проклятый, под порядковый номер ‘’три тысячи двести девятый’’? Неужели другой не нашлось в целом мире дороги, кроме той, по которой пришли эти детские ноги в это страшное место, где вешали, жгли и пытали, а потом хладнокровно одежду убитых считали? Здесь на всех языках о спасенье пытались молиться: чехи, греки, евреи, французы, австрийцы, бельгийцы. Здесь впитала земля запах тлена и пролитой крови сотен тысяч людей разных наций и разных сословий... Час расплаты пришёл! Палачей и убийц - на колени! Суд народов идёт по кровавым следам преступлений. Среди сотен улик - этот детский ботинок с заплатой. Снятый Гитлером с жертвы три тысячи двести девятой.