Их расстрeляли на рассвeте 

Кoгда еще белела мгла, 

Там были женщины и дети 

И эта девoчка была. 

Сперва велели им раздеться, 

И встать затем ко рву спинoй, 

И вдруг раздался голос детский 

Наивный, чистый и живoй: 

- Чулочки тоже снять мне, дядя? 

Не осуждая, не браня, 

Смотрели прямо в душу глядя 

Трехлетней девочки глаза. 

- "Чулочки тоже..?" 

И смятеньем на миг эсесовец объят. 

Рука сама собой с волненьем 

Вдруг опускает автомат. 

И снова скован взглядом синим, 

И кажется он в землю врос. 

"Глаза, как у моей дочурки" - 

В смятеньи сильном произнес, 

Охвачен он невольной дрожью. 

Проснулась в ужасе душа. 

Нет! Он убить ее не может, 

Но дал он очередь спеша… 

Упала девочка в чулочках. 

Снять не успела, не смогла. 

Солдат, солдат, что если б дочка 

Вот здесь, вот так твоя легла... 

Ведь это маленькое сердце 

Пробито пулею твоей... 

Ты Человек, не просто немец 

Или ты зверь среди людей. 

Шагал эсесовец угрюмо, 

С земли не подымая глаз. 

Впервые может эта дума 

В мозгу отравленном зажглась, 

И всюду взгляд струится детский, 

И всюду слышится опять, 

И не забудется поныне: 

"ЧУЛОЧКИ, ДЯДЯ, ТОЖЕ СНЯТЬ?" 

Мусса Джалиль